Но противник замедляется, и я контратакую локтями и коленями. Неосновные удары, чье предназначение в тайском боксе лишь дезориентировать противника, сейчас едва не сваливают парня.

— Смотрите, что выделывает Хоккеист! — доносится с трибун.

— Локтями машет, как мельница!

— Не по-нашенски! Но работает!

В процессе ударов я чувствую нечто странное. Как ослабевает мой контроль над призраками-цыганами.

— Гребаный русский! — рычит Петша, и его баро-отец вторит:

— Чертов сопляк!

Резко отшатываюсь от Скалы и привожу мысли в порядок. Вот черт! Концентрация на бое ослабила мой контроль над поглощенными сознаниями. И у них прорезались голоса.

Быстро подавляю цыган. Запираю их в ментальной клетке, но держу поблизости. Еще не хватало, чтобы эти двое захватили мое тело. Ну нафиг. Надо осторожнее быть.

Пока я боролся со своими пленниками, Скала снова бросился в атаку.

Он пробивает джеб. Рукой, которой блокировал удар, я ощущаю костяшки его кулака. Словно отбивным молотком отбивает филе. Черт, больно. Синергия пропала, сил у меня поубавилось. Видимо, ментальная клетка обрезает силы цыганам. Ну что ж, для этого я здесь. Для экспериментов.

Лоу-киком отбиваю бедро противнику, тем самым замедлив его. Сам я отскакиваю на другую половину татами. Делаю быстрые ментальные манипуляции: уменьшаю толщину стенок клетки. Сразу же синергированный Дар физика усиливается. Поток магической энергии пошел в мышцы. Отлично.

За всё нужно платить. Я сделал ментальную тюрьму слабее, и цыгане тут же забились в ней, как загнанные волки. Чуть утолщаю стенки клетки, совсем чуть-чуть. Цыгане становятся тише. Ясно. Во всем нужен баланс. Если пережму с тюрьмой, то мне не достанется магии пленников. Если же тюрьма будет хрупкой, заточенные сознания вырвутся и будут мешаться мне.

Рыча Скала ковыляет ко мне. Иду навстречу. Усиливаю Дар по максимуму. Мы вместе бьем друг другу в скулы. Зубодробящие боковые. Без всяких блоков. Я не понял, зачем он убрал защиту. Я-то эксперименты ставлю. А он-то чего? Устал руки держать?

Меня отталкивает, но я удерживаюсь на самом краю татами, а вот Скалу выкидывает как пушинку. Он перелетает на чужой татами и сносит одного из бойцов прочь. Упс. Оставшаяся противница, черноволосая девушка, оборачивается ко мне. Глаза в прорезях маски пантеры горят недовольством.

А в следующий миг зал разрывается овациями.

— ХОККЕИСТ!!!

— Хоккеист! Поцелуй мои сиськи! — одна расфуфыренная зрительница задирает майку, показывая голые груди.

Даже Гришка отвлекся от красавиц и посмотрел вниз: чего там все орут.

Фух. Еще два поединка. Надо успеть закончить с исследованиями Дара физиков.

Глава 22

Финальный бой

В раздевалке нас остается всего четверо. Должно было быть пятеро, раз было десять боев, но один из прошедших «отборочные» бои не смог участвовать из-за полученных травм. Наверняка, этим решением он выручил организаторов, а то непонятно, куда бы они его дели. Оставили просто дожидаться полуфиналистов? Нечестно как-то.

В общем, нас четверо и ладно. Черноволосая девушка в маске пантеры поглядывает на меня недоброжелательно. Видимо, ей не понравилось, что я выкинул за татами ее соперника. Хотя могла бы сказать «спасибо». Может, она и побеждала, но мой ход точно сэкономил ей сил.

Я сижу на скамейке и отдыхаю. Маска неудобная, черт. Все лицо уже сопрело под ней. Скоро нас вызовут? Разделаться бы уже с оставшимися противниками, забрать куш и сполоснуться в душе.

Скала, кстати, был не в обиде после проигрыша. Подмигнул мне и показал большой палец. Нормальный парень, хотя у него как раз и был повод обижаться. Не причина, а именно что повод.

— Я пришла сюда драться, — раздается тихий, чуть хрипловатый голос.

Я поднимаю взгляд на девушку. Узкобедрая, гибкая, но крепкая, с высокой грудью, тяжело поднимающейся под майкой. Маску она выбрала себе под стать. Точно пантера. Какой-нибудь тигр или пума не подошли бы под ее телосложение.

— А ты играться? — спрашивает брюнетка.

— Нет, побеждать, — довольно усмехаюсь. Ладно, губ она не видит, но мои глаза-то тоже смеются.

Хмыкнув, она скрещивает руки на груди.

— В битве со мной сражайся на полную, иначе вылетишь в первые три секунды, — резко отворачивается и отходит. Я слежу за ней и замечаю, как она характерно дернула передо мной бедрами. Ого, и ты здесь? То-то мне показался ее голос знакомым. В свою очередь меня девушка не узнала, но я ей точно понравился. В ее характере огрызаться с парнями. Да и это виляние я видел лишь однажды. После него одному парню перепала бурная ночка.

Успеваю сходить за водой к автомату. Также перекусываю одной печенькой. А то что-то проголодался от всех этих боев.

Табло мигает и появляются предстоящие пары. Так, ну и что тут у нас? Я дерусь с неким Богатырем, девушка с другим противником. Если повезет — встретимся с ней в финале.

В дверях появляется организатор:

— Все увидели своих противников? В этот раз в октагоне дерутся только двое. Первыми — Хоккеи…тьфу, Красная Машина и Богатырь.

Богатырь оказывается здоровяком не меньше Валуева. Свысока посмотрев на меня, он громыхает следом за организатором. Я шагаю замыкающим.

Трибуны несильно впечатляет появление гиганта. Зато когда из-за его широченной спины выглядываю я, зал сразу разряжается криками:

— Хоккеист! Вперед!

— Хоккеист! Задай жару этому шкафу!

Богатырь кривит бородатое лицо и яростно смотрит в мою сторону. Странный. Как будто я виноват, что некоторые не способны впечатлить зал за целых два боя.

Татами больше нет, только твердое покрытие.

— Объясняю правила, — расщедрился в этот раз судья. — Деритесь как хотите. Пока кто-то не сдастся либо не вырубится, бой не прекратится.

Жестковатый турнир. А ведь я слышал, что этот мордобой без правил будут показывать по телевизору. Нечего потом удивляться, что молодежь в стране психованная. Нет, я не разделяю мнения, что кровавые шутеры и сериалы кошмарят детскую психику, поэтому надо всё запретить и оставить только мультики, где из бластеров стреляют радугой. Но минимальные возрастные ограничения должны быть.

— Готовы? — тем временем спрашивает судья.

— Ага, — отвечаю я, погруженный в размышления о социальной политике Русского Царства.

— Да, — громыхает Богатырь.

Своих цыган я уже «включил». Огородил их тонкой ментальной клеткой и велел заткнуться. Посмотрим какое усиление у меня получится.

— В бой! — судья отскакивает, потому что верзила уже с ревом несется.

Врубив усиление, срываюсь навстречу. В метре от богатыря подпрыгиваю, сгибаю одну ногу. Као Лой. Удар коленом с разбега. Выполняется по схожей технике с Као Додом, но толчковая нога не задействуется. Во время прыжка бедро скручивается, усиливая мощность ударной атаки.

Ощущение, словно врезаюсь в батут. Всё же физик. Богатырь тоже усилился.

Секунды замедляются. Из груди противника вырывается протяжный стон. Огромные руки верзилы взмывают в воздух.

Чтобы предотвратить контратаку, в момент удара я обхватываю руками голову Богатыря. Именно поэтому вероятность остановить Као Лой ниже, чем Као Дод. Верзила прогибается, руки его бессильно хлопают меня по спине. Я же взрываюсь локтевыми ударами с разных позиций. Стоя, с разворота, в прыжке. Усиленные удары опрокидывают здоровяка. Из партера он пытается свалить меня ударом ноги. Но я просто перепрыгиваю ее и, походя, вырубаю противника пинком в челюсть.

Готов.

— Хоккеист! Хоккеист! — скандирует толпа.

— Победитель — Хоккеист! — оглашает анонсер.

Блин, задолбали! Да там же черным по белому написано. Я — Красная… Оборачиваюсь и вижу, как на табло меня переименовали. Офигеть. Теперь я Хоккеист. Ну не суки ли?

Обиженный, ухожу с арены в раздевалку. Там дожидаюсь, когда Пантера надерет задницу своему оппоненту. Затем меня вызывают. И вот снова стою на арене, только уже напротив гибкой девушки.